Голос тех, кого нет - Страница 113

113

— Корнерой велик? — спросил Эндер.

— Я говорю «да», — отозвался Человек. — Он мой отец. Его дерево не старейшее и не самое толстое в лесу, но никто не помнит, чтобы какой-нибудь другой отец принес столько детей в такой короткий срок.

— В каком-то смысле все его дети — это все еще часть его самого? Чем больше детей он зачинает, тем более славным становится?

Человек медленно кивнул.

— И чем больше ты сделаешь в своей жизни, тем сильнее прославишь своего отца, правильно?

— Если дети совершают великие дела — да, это огромная честь для отца.

— Но разве нужно тебе уничтожать остальные великие деревья для вящей славы твоего отца?

— Все не так, — возразил Человек. — Все великие деревья — отцы племени. И все малые деревья — братья.

Но Эндер заметил, что Человек не так уверен, как раньше. Он сопротивлялся идеям Эндера, потому что они были чужды ему, а не потому, что считал их неправильными или непонятными. Он начинал осваивать их.

— Посмотри на жен, — продолжал Эндер. — У них нет своих детей. Они не могут быть великими подобно твоему отцу.

— Голос, но ты же знаешь, что они — выше всех. Все племя слушается их. Когда они хорошо правят нами, племя процветает, когда племя умножается, жены становятся сильней.

— Несмотря на то что никто из вас не приходится им сыном.

— Как же это может быть?

— И все же вы создаете их власть и величие. Они вам никто — не мать, не отец, и все же они растут, когда растете вы, и процветают, когда процветаете вы.

— Мы все — одно племя.

— Но почему вы одно племя? У вас разные отцы, разные матери.

— Потому что мы — племя! Мы живем вместе здесь, в лесу, мы…

— Если чужой свинкс из другого племени придет и попросит права остаться и быть вашим братом?

— Мы никогда не сделаем его отцом!

— Но вы попытались сделать это с Пипо и Либо!

Человек тяжело дышал.

— Я вижу, — сказал он. — Они были частью племени. Пришли с неба, но мы приняли их как братьев и пытались сделать отцами. Племя это то, что мы считаем племенем. Если мы говорим, что племя — это все малыши в лесу и все деревья леса, значит, так оно и есть. Даже если половина древних деревьев — павшие воины другого племени. Мы стали одним, потому что сказали мы одно.

В душе Эндер восхищался этим маленьким раман. Очень немногие люди могли воспринять эту идею, а тем более распространить ее за узкое определение племени, семьи, нации.

Человек зашел Эндеру за спину, прислонился к нему Эндер почувствовал его дыхание на своей щеке, а потом Человек прижался к нему щекой. Теперь они смотрели в одном направлении, Эндер понял.

— Ты видишь то же, что и я.

— Вы, люди, вырастете, сделав нас частью себя. Люди, свинксы, жукеры — вместе раман. Тогда мы одно племя, и наше величие принадлежит вам, а ваше — нам. — Эндер почувствовал, как Человек дрожит. — Вы показали нам, теперь мы должны открыть путь другим племенам. Как одно племя все вместе. Мы поможем им расти. И будем расти с ними.

— Вы можете посылать учителей, — предложил Эндер. — Братья пойдут в другие племена, обретут третью жизнь в других лесах, там вырастут их дети…

— Это странно, тяжело будет объяснить все женам, — посетовал Человек. — Или вовсе невозможно. Их мозг работает совсем не так, как мозг братьев. Брат может думать о сотне разных вещей. Но жена думает только об одном: что хорошо для племени, или еще проще: что хорошо для детенышей и маленьких матерей.

— Можешь ты заставить их понять? — спросил Эндер.

— Много лучше, чем ты, — ответил Человек. — Но, возможно, у меня тоже не получится.

— Не думаю.

— Ты пришел, чтобы заключить договор между нами, свинксами этого племени, и вами, людьми, живущими на этой планете. Люди других миров не признают этого договора, да и свинксы других лесов не подчинятся ему.

— Мы хотим заключить такой же договор со всеми свинксами.

— И согласно этому договору вы, люди, обязуетесь научить нас всему, что знаете?

— Так быстро, как только вы сможете учиться.

— Отвечать на все вопросы?

— Если нам известны ответы.

— Так! Если! Это не слова для договора! Дай мне прямой ответ, Голос Тех, Кого Нет! — Человек встал, оторвался от Эндера, прошел вперед, чуть наклонился, чтобы посмотреть ему — сверху вниз — прямо в глаза. — Обещай научить нас всему, что знаешь!

— Обещаю.

— И обещай также вернуть к жизни Королеву, чтобы она помогала нам.

— Я верну ее к жизни. Но вам придется заключать с ней отдельный договор. Она не подчиняется законам людей.

— Ты обещаешь дать ей новую жизнь вне зависимости от того, поможет она нам или нет?

— Да.

— Ты обещаешь повиноваться нашему закону, когда находишься в лесу? И ты согласен, что на землю прерий, необходимую нам, тоже будут распространяться наши законы?

— Да.

— И вы вступите в войну со всеми остальными людьми на всех звездах, чтобы защитить нас и открыть нам путь в космос?

— Уже.

Человек расслабился, отступил, снова уселся на землю. Провел по ней пальцем черту.

— Чего ты хочешь от нас? — спросил он. — Мы будем подчиняться вашим законам в городе и на ваших землях в степи.

— Да.

— Вы не хотите, чтобы мы шли на войну.

— Да.

— И это все?

— Еще одно.

— То, что ты просишь, совершенно невозможно, — сказал Человек. — Поэтому вреда не будет, если попросишь и еще.

— Третья жизнь, — начал Эндер. — Когда она начинается? Когда вы убиваете свинкса и он потом превращается в дерево, не так ли?

— Первая жизнь проходит внутри материнского дерева, где мы никогда не видим света, слепо едим мясо наших матерей и пьем соки дерева. Вторая жизнь начинается, когда мы выходим под сень леса и живем в сумерках — бегаем, карабкаемся, ходим, а еще смотрим, поем, разговариваем и делаем вещи своими руками. А в третьей жизни мы тянемся к солнцу и пьем его, мы поднимаемся наконец к полному свету, движемся только под ветром, только думаем и иногда, когда братья барабанят по стволу, говорим с ними. Да, это и есть третья жизнь.

113