Голос тех, кого нет - Страница 57

— Если вы это серьезно, Голос Эндрю, тогда будьте честны с нами, как мы были честны с вами. Расскажите нам, какая мысль осенила вас полминуты назад.

Эндер задумался, потом серьезно кивнул:

— Мне не кажется, что Новинья отказалась выйти замуж за Либо из-за вины. Полагаю, она сказала ему «нет», чтобы не допустить его к «запечатанным» файлам.

— Но почему? — спросил Цефейро. — Она боялась, что он узнает о ее ссоре с Пипо?

— Я даже не думаю, что она ссорилась с Пипо, — ответил Эндер. — Они с Пипо вместе работали, что-то нашли, и это знание привело Пипо к смерти. Вот почему она закрыла все файлы. То, что там записано, — опасно.

Цефейро покачал головой:

— Нет, Голос Эндрю, вы не понимаете силы вины. Люди не разбивают свои жизни из-за нескольких крох информации, но готовы сделать это из-за мельчайшего самообвинения. Видите ли, она же вышла замуж за Маркоса Рибейру. Она пыталась наказать себя.

Эндер не стал спорить. Насчет вины они полностью правы — по какой еще причине стала бы она терпеть побои Маркано, не жалуясь, не пытаясь защититься? Да, вина — именно так. Но существовала еще одна причина, по которой этот брак состоялся. Рибейра стерилен, он знал и стыдился этого. Чтобы скрыть от города свой недостаток, он согласился терпеть неверную жену. Новинья согласна страдать, но не может жить без тела Либо, без его детей. Нет, она отказала Либо, чтобы сохранить секрет. Она боялась, что, если он узнает, свинксы убьют и его.

Ирония судьбы. Какая ирония! Они все равно его убили.

Вернувшись домой, Эндер уселся за терминал и начал вызывать Джейн. Снова и снова. Пока он шел назад, она ни разу не заговорила с ним, хотя он почти сразу же включил жемчужину и извинился. С терминала она тоже не желала отвечать.

Только теперь он осознал, что жемчужина значила для нее куда больше, чем для него. Он просто прервал мешавший ему разговор, исключил раздражитель. А для нее жемчужина была возможностью поддерживать контакт с единственным человеческим существом, которое она знала. Их и раньше разъединяли сон, болезнь, сверхсветовой прыжок, но впервые он сам отключил ее. Как будто единственный, кто знал тебя, внезапно отказался замечать, что ты существуешь.

Ему казалось, она, как Квара, плачет в своей кровати, ждет, когда к ней придут, прижмут к себе, успокоят. Только она не была ребенком из плоти и крови. Он не мог пойти и отыскать ее. Только ждать и надеяться, что она вернется.

Что он знал о ней? Он даже представить себе не мог глубину и характер ее эмоций. Возможно — вряд ли, но вдруг? — для Джейн жемчужина была ею самой, и, отключив ее, он убил Джейн.

Нет, сказал он себе. Она здесь, где-то здесь в филотических импульсах сотен анзиблей на всех звездных системах миров человека.

— Прости, — набрал он, — ты нужна мне.

Но жемчужина в его ухе молчала, и холодный терминал тоже молчал. Эндер и не знал, насколько зависел от ее постоянного присутствия. Он думал, что ценит свое одиночество. Теперь же, когда одиночество стало неизбежным, он чувствовал отчаянную потребность говорить с кем-то, быть услышанным, словно не был уверен в собственном существовании и нуждался в беседе как в доказательстве.

Он даже вытащил из укромного места Королеву Улья, хотя то, что обычно происходило между ними, нельзя назвать беседой. Однако и этот жалкий суррогат недостижим. Ее мысли едва доносились до него — без слов, ей всегда казалось трудным оперировать словами. Только чувство, только образ кокона в прохладном, влажном месте, пещере или дупле дерева.

«Уже?» — спрашивала она.

«Нет, — отвечал он, — еще нет, извини».

Но она не дождалась полного ответа, просто ускользнула, вернулась к тому или тем, с кем беседовала на своем языке, и Эндеру осталось только уснуть.

А потом, поздно ночью, он проснулся от боли и вины за то, что, сам того не желая, сделал с Джейн. Он вернулся за терминал и напечатал: «Вернись ко мне, Джейн. — И еще: — Я люблю тебя», а потом отправил послание по анзиблю, чтобы она не могла его пропустить. Кто-то в хозяйстве мэра прочтет эти слова, как читались все открытые послания по анзиблю. Без сомнения, мэр, епископ и Дом Кристано узнают о нем еще до утра. Пусть себе гадают, кто такая Джейн и почему Голос звал ее среди ночи. Эндеру было все равно. Потому что он потерял и Валентину, и Джейн и впервые за двадцать лет оказался по-настоящему одинок.

11. ДЖЕЙН

Власти и влияния Звездного Конгресса оказалось достаточно не только для поддержания мира между планетами, но и для установления мирных отношений между нациями в пределах каждой планеты.
Однако только немногие люди осознают всю хрупкость и ненадежность этой власти. Ибо гарантом правления Конгресса выступают вовсе не большие батальоны или непобедимые армады. Конгресс обладает властью, ибо под его контролем находится сеть анзиблей, аппаратов, мгновенно передающих информацию с планеты на планету.
Ни один мир не смеет бросить нам вызов, поскольку в этом случае немедленно потеряет доступ ко всем новым достижениям науки, технологии, искусства, литературы, сферы развлечений. Доморощенные продукты мышления не в счет.
Именно поэтому Звездный Конгресс, проявляя глубокую мудрость, передал контроль над сетью анзиблей компьютерам, а контроль над компьютерами — информационной сети анзиблей. Таким образом, оба потока информации оказались связаны настолько, что лишь Звездный Конгресс обладает достаточной мощью, чтобы прекратить их течение. Мы не нуждаемся в оружии, ибо единственное настоящее оружие нашей Вселенной, анзибль, находится в руках Конгресса.